Урон от укуса ополовинил жизнь, а дот губительного яда стремительно отбирал оставшееся. Но всё-таки не так быстро, чтобы сразу убить, а потому я успел сам напрыгнуть на паука. Стиснув зубы от боли, в том числе от колющихся тонких шипов, покрывающих его спинку, я зажал его ногами и обрушил град ударов. В реальной жизни промазать было бы сложнее: как, если всё поле зрения занимает широкое паучье туловище? Здесь осечки случались регулярно.