В первые недели он упивался ролью босса подземелья. Едва поступал сигнал о появлении в инсте игроков, он, если был вне игры, бросал всё и погружался в дис. Бывало, что он оставался спать в игре в редкие промежутки между нашествием очередных борцов со скверной.
— Эй, Эд… — окликнул я его. — Знаешь, что?
Изменённый кобольд-преступник нанес вам урон: 186.
— Алекс, Алекс… — вздохнула Тисса. — Тебя с твоей подружкой Афродитой все хорошо знают — примелькались вы за год.
Насчет проклятия у меня, кстати, возникла интересная идея, и если она сработает, то… Побуду-ка пока с ним.
Не знаю, сколько я провалялся, бесцельно глядя в потолок. Я не обращал внимания на разразившийся заново родительский скандал в гостиной и на сигналы коммуникатора. Просто в голове не укладывалось, как взрослые люди могли быть так эгоистичны, что решились лишить единственного ребенка будущего. Что такого произошло?