Происходящее почему-то меня покоробило. Стоимость разбитого бокала со сливочным пивом — четверть серебра, а Утёс, видимо, хочет запугать, а потом выдоить из Мэнни всё, что есть, в виде «компенсации». Он вообще, судя по моему опыту общения с ним, любитель требовать «компенсации».
Время к этому моменту близилось к четырем утра. Жажда ощущалась не только пересохшим горлом, но и слипавшимися глазами. Я в игре чувствовал то же, что и моё реальное тело. Но бросать все на полпути не собирался. Если я правильно прикинул, то прошел больше половины подземелья, и мне оставалось совсем немного.
Солнце уже выкатилось из-за горизонта, окрашивая золотом крыши домов и шпиль храма. Тристад на контрасте с мрачным и затхлым подземельем заиграл в моих глазах новыми красками. Воздух был прозрачен, а запахи свежего утра призывали радоваться жизни. И я радовался, не спеша выходить из мира.
Шанс потерять после смерти снижен на 50%.
— У тебя отличный аппетит, Алекс, — сказала мама, погладив меня по голове. — Ещё?
Впрочем, ничего необычного в этом не было. Последний урок в пятницу необязательный. Кто-то посещал киноклуб, кто-то играл в футбол, а кто-то ходил в школьную студию на лекцию по искусству. Я отправился в техническую секцию, чтобы закончить работу над своим искусственным спутником, но глаза слипались и ничего не получалось, — пришлось оставить как есть, чтобы совсем не запороть.