Но, не в этом случае! Пока мы с приставом обедали и обсуждали последние новости, люди Опера отвезли этого козла, вообще, хрен его знает, куда! За пределы Нижегородской губернии, короче, выкинули с обрыва в Волгу и пригрозили, что в следующий раз, к его ноге что-нибудь тяжёлое привяжут… Ну, это мне так рассказали. Сам я не видел… Как и, этого придурка больше.
— Вообще то, я не так планировал участвовать в этом Ихэтуаньском восстании…
— Не должен… Покажем ему «вживую» портал — должен, по-моему согласиться…
Прадед и я пили на этом „корпоративчике“ весьма умеренно. Я боялся спалиться, прадед — он же Племяш, сам по себе всю жизнь был такой: выпьет рюмочку и, сидит себе, закусывая и беседуя… Бабушка дедушке — как сейчас помню, всегда его в пример ставила когда тот, бывало, „слегка“ перебарщивал.
Мы поползли на четвереньках через ползала, огибая столы, распихивая стулья, целые и битые тарелки и, вазы — в которых когда-то стояли цветы и, сами цветы — траурно возлежащих на полу и, поскальзываясь на рассыпанных жирных остатках изысканных яств… Воняло разлитой водкой и вином из разбитых или целых, но опрокинутых на пол рюмок и бутылок… Перебивало, даже горелую керосиновую вонь из дворика!
— Вы нам объясните, что это такое? — подал голос, то ли самый любопытный, то ли самый тупой.