Мы, помимо текущих задач, работаем над позитивным образом аборигенов «Зэ-два». Никто уже не понимает зачем, но отмены приказа не было.
День выдался пасмурным, едва ли не впервые за все жгучее местное лето, и ветерок шелестел степным ковылем. Впереди, за границей летного поля, не было ничего, что напоминало о человеке, только серая равнина до горизонта. Если смотреть туда, можно, наверное, притвориться, что никого нет вокруг и ничего не происходит. Или закрыть глаза и, слушая тихий шепот степи, улететь мыслями далеко-далеко.
Какие предки династии Ун могли выдумать такую конструкцию и воплотить ее в металле, наши этнографы не понимают. Миша Штернберг ссылается на зеленых человечков, посеявших тут жизнь, но боится делать такие выводы в отчетах.
Я хотел ответить, что просто самому не надо быть сволочью и все у тебя получится, но подумал, что Калугин может принять это на свой счет и обрадоваться. Перетопчется.
– Тогда почему я это делаю по десять раз? Они всегда сворачивают разговор на одно и то же. На то, что проблема не в них, а проблема в нас, внутри нас, что русские еще сами с собой не разобрались, а туда же, к звездам рвутся!
– Действительно, куда уж нам! – сказал Калугин, и они с Мишей обменялись не самыми любезными взглядами. А потом Миша странно покосился на меня. Изучающе.