Осталось две загадки: каким образом вирус «заснул» вместе с организмом, растянув инкубационный период на два месяца, и где этот раздолбайский организм подхватил заразу.
Доктор раньше не называл меня на «ты». И потом, кстати, тоже.
– Черт побери! – летчик криво усмехнулся. – Я должен Алику бутылку. Он сказал, что Газин примет вас в игру, а я, грешным делом, засомневался.
И сил прикидываться добреньким у меня больше нет.
Между нами лежал мертвый Унгелен. Юноша, за которого сестра отдала бы свою жизнь, а я… Ну объективно для союза наших планет Гена был нужнее меня на порядок. Нам бы только вытащить его в Москву – и любые вопросы решились бы сами. Теперь его нет. И никто его не заменит. А меня хватило на то, чтобы обрабатывать ранки и держать мальчика за руку. И все без толку.
– Хочешь, возьми себе. Но только себе. Я его не регистрировал.