Летали птицы, сновала, шуршала, шумела, квакала, орала, ревела какая-то живность. Радовалась, и плевать хотела на человека разумного или неразумного, учитывая все произошедшее. Шок — слабое слово для описания состояния той прострации, в которую впал.
— А-то! — горделиво положил на плечо плашмя фламберг.
— Сука он, насильник и садист, — дополнила характеристику Мия, сплюнула зло, — Его кастрировать надо, а так с виду интеллигент!
Дик напустил на себя скучающий вид, даже зевнул, прикрыв в последний момент рот ладонью. А я… Я охреневал. Вот это шиза! Никогда в жизни мой опыт общения с наркотиками не выходил за грань никотина и алкоголя. Хватало с избытком. А тут полное ощущение, будто меня тяжелыми галлюциногенами накачали. Были бы силы, бросился бежать, куда глаза глядели, но я вновь не мог пошевелиться. Только мороз по позвоночнику — лютый-лютый, обжигающий, леденящий. Взгляд же уперся в одну точку — на экран.
Водка, перец на столе, скрасили убожество еды. Да и мне требовалось топливо, столько его сжег сегодня. Прослушал, пока кашу вкидывал, как кочегар уголь в топку парохода, пару фраз новых друзей.
Напившись воды, начал разбираться с инвентарем.