– Погуляй с ней. Ты парень хороший, скромный. Она же не может от мужа на танцы идти. Ему, что было и чего не было, напишут.
Далее идем отмечаться в райком. Пока пьем чай с третьим секретарем и инструктором, приносят кофр. Кофр! Не футляр! Мне поясняют, что вообще-то фотоаппарат для журналиста доставали, но он, очень нехороший человек, перебрался в «Камчатскую правду», в Петропавловск, бросив нашу «Зарю коммунизма». Посмотрим, кто там ему хоть карандаш купит.
– Эге! – утешил меня Иван. – До зимы будут еще жильцы, полсезона только прошло. Рубля по три-четыре с комнаты будем брать. Раскладушки есть. Окажется мало – топчаны сколотим. Не боись, Миха, все будет пучком!
После работы получил «трофей», батон еще теплой колбасы из колбасного цеха и из пекарни два горячих кирпича хлеба, белый и черный. Быстрый выпуск газеты зарекомендовал меня как «трудягу». Коллектив принял за своего, а свои с работы тянули, что могли. Лозунг был при СССР «на работе ты не гость», к нему часто добавляли «унеси хотя бы гвоздь». Сам грешен, в институте радиолюбительством занимался, думаете, детали покупал?
Поболтали про новое прозвище Зуба, почему-то его стали звать Вася Пушкин, и новое погоняло ему нравилось.
– Я не велела! Танцуй с кем хочешь, мне какое дело!