Я не понял, но чисто машинально достал из тумбочки бутылку «питьевого», еще от художника оставшуюся.
Курорт пошел мне на пользу. Ежедневные процедуры, особенно полный массаж, ушу и много-много витаминов из тонны сожранных фруктов дали результат, я перестал напоминать глисту в обмороке. Нарисовались мышцы, не такие, как у культуристов, пусть плоские, зато твердые. Начал заниматься в конце апреля, а уже виден результат, тренировки развили ловкость и гибкость. Например, могу сесть на шпагат. Поставил себе следующую цель – вертикальный шпагат. Зачем мне они? Не знаю… Лавры Жан-Клода Ван Дамма спать не дают. Смеюсь. Наверное, просто потому что получается. Для здоровья тоже, конечно. Ну и просто покрасоваться перед девчонками на пляже. Хотя ударить при случае пяткой в глаз – тоже серьезный стимул. Большую часть тренировок занимают статичные стойки ушу и йоговские асаны, однако без динамических упражнений не обхожусь. Отрабатываю уходы, уклонения, падения. Думаю, и уворачиваться от ударов смогу.
А Катька в математике и физике ни бум-бум, пришлось объяснять ей с азов, а потом еще до дому провожать. Так смотрит жалобно, сердце разрывается, точно Котенок. Пришлось чмокнуть.
С приколотой медалью на груди и удостоверением в руках возвращаюсь в строй класса. Теперь я понял, откуда слухи о перестрелке пошли и зачем их распустили.
Новости невеселые оказались. Генка точно сядет. Сам виноват. Крутость перед следователем показывал, а тот, не будь идиотом, его слова в протокол писал. Пацан подмахнул не читая, да еще тетку, которая несовершеннолетними занимается, обматерил. Та обиделась и от себя характеристику накатала. Когда отец прилетел, Геннадий уже по уши увяз, ни на поруки, ни на условно договориться не удалось. Светит год колонии, максимум два. Но оно ему надо?
Девятого мая, после демонстрации и парада погранцов, в клубе состоялся концерт художественной самодеятельности, теперь школьной. Я там должен читать стихи, естественно «Васю Тёркина». Даже костюм с мамой приготовили. В уцененном купили гимнастерку и галифе, распродававшиеся еще из довоенных запасов. Мама подогнала их под меня, а сапоги, правда кирзовые, и так были. После возвращения в юность знаний стало больше, потому добавил защитного цвета петлицы и потертый поясной ремень.