Хорошо хоть встречаюсь в подсобке с Алёной. Организм-то молодой, гормоны кипят.
– Говорят, отсюда восемь километров. Садитесь, передохните. Чаю хотите?
– Эти да, могли! Свисток не знаю, а Зуда мог. Он по жизни злой, как черт.
На перемене девчонки рванули в свой конференц-холл, за дверью с большой буквой «Ж», и весь второй урок я провел под обстрелом оценивающих женских взглядов, однако сидел, как будто ничего не понимаю.
Монеты, камни из пенальчиков из-под валидола и дореволюционная ювелирка относительно безопасны, если не светить весь клад сразу. С наличными то же самое.
– Моя не будешь, однако. Пускай Ваня продает. Один половин мой, другой ваш. Так хорошо, однако, будет?