К девяти часам школьники построились, и началась торжественная линейка. Ребята стоят по классам вдоль дорожки перед школьным зданием. В стороне родители. У подъезда, друг напротив друга, стоят первоклашки и десятиклассники. У одних первый звонок, у других начало последнего года в школе.
– Лёш, ты уже на пенсии, а до сих пор ничего не понял! Человек перемещается в 2D-пространстве!
– Вам кофе в постель? Или лучше оставить в чашках?
Свинчатку отдал Пушкину. По местным понятиям, свинчатка в пацанской разборке неправильно, вроде как мелочь по карманам в школьной раздевалке тырить. Пожаловался, что он мою маму поминал. Я ему за то не вмазал, пожалел, но нельзя матерью ругаться, такое вовсе не по понятиям. Зуб обещал пояснить Саньку, что мама – дело святое, трогать ее нельзя. Пацаны в легких непонятках, вроде я победил, но как-то неправильно. С одной стороны, свинчатка против своего же пацана – точно косяк, тем паче против слабосильного Дистрофика, с другой – на махру в глаза вроде запрещения нет, хотя раньше так не делали. В конце концов, приговорили мою победу. За столом Ириска почему-то глаза отводит, зато Соня села рядом со мной.
Танцы прошли образцово-показательно, как при комиссии из райцентра. Ни скандалов, ни мордобоя. Даже школьные пацаны ходили, пустили без балды.
Днем прилетел отчим, еле вырвался на пару дней. Выдал подарок на окончание восьмилетки. Переносной радиоприемник «Спидола-207», рижского производства, лучшего в Союзе. Батюня про деньги спрашивать не стал, просто сунул триста рублей «на мороженое».