Язык мой — враг мой. Ну, зачем я ему рассказывал по дороге про врачебно-лётную комиссию?
Чаю всем заварил горячего лично оперуполномоченный Особого отдела по полку.
— Мировая революция накрылась медным тазом, — ответил Коган, затягиваясь.
— Действуйте, товарищ военврач второго ранга, — отпустил его комиссар.
— Берта Иосифовна, — повторил я, мягко ее поправляя.
А в ''Елисеевский'' надо было, оказывается, заходить, не с улицы с народом, отоваривающим карточки, а со двора. Там спецраспределитель ''не для всех''. Но меня как героя должны прикрепить.