– А почему я подобного оружия в продаже здесь не видел? – решив не выяснять внешний вид горцев (а то вляпаюсь как с Рубежниками), спросил я.
Торговец, так решительно настроенный, вдруг замялся, стрельнул глазками вправо-влево, заставив меня удивлённо приподнять брови.
В последний момент, перед тем, как всадить копьё, добавляя к силе удара свой вес и набранную скорость, я по наитию повернул острие на девяносто градусов, надеясь, что получится разрубить уже нанесённую рану крест-накрест. Мариша же наоборот успела притормозить буквально за шаг до нового столкновения и даже сделать шаг назад – оттого не отлетела второй раз, а осталась с хряком в клинче. И молниеносно рубанула из-за края щита топором. Попала куда-то по надбровной дуге – сталь зазвенела о кость, словно Маша попыталась разбить лезвием кусок гранита.
– Если ты решишь меня продать, я пойму, – грустно повторила эльфийка. – Я ничего не умею, и помочь тебе толком ничем не могу… Ой!
Если бы взгляды могли обжигать, мне уже пришлось бы тушить одежду. Мой фейл – надо было раньше про семью озвучить. Что интересно, окончательно своих спутниц я стал воспринимать так после несостоявшейся покупки “мясных” рабов, вот только у меня и мысли не возникло проговорить всё вслух. Я так привык, что девчонки меня с полуслова давно уже понимают…
Я вывел несколько слов на бумаге и по давней привычке заключил написанное в прямоугольник.