– Угу, – печально отозвалась я, запахивая полы пальто, и тут до меня дошло, что бедняга Оутис прижимался щекой к моим коленям не только обутый в одну туфлю, но еще и без верхней одежды. Мы так всполошились, что забыли его одеть! Другими словами, никто не гарантировал, что если он выживет после аллергического приступа, то не умрет от лихорадки.
Даже не верилось, что подопытные, которых я стремилась осчастливить супом, сваренным собственными руками (и неважно, что блюдо больше походило на пищевой конструктор – туда добавить, здесь залить), коварно улизнули, пока повар находился в кулинарном трансе.
Наконец за окнами появилось здание лечебницы, по виду совершенно вымершее, и мы начали выгружаться. Этан снова взвалил Фреда на спину. Я попрыгала вокруг и подхватила разутую ногу, чтобы не волочилась по брусчатке. Неповоротливым омнибусом мы устремились к дверям лечебницы. Нога оказалась почему-то очень увесистая, все время хотела выпасть из рук. В глубине души даже стало жаль плотника, ведь если часть Фреда была настолько тяжелая, то каким же неподъемным был целый Фред?
– Оставим. Занесем! – в один голос выпалили мы с кровожадной невестой и недовольно переглянулись.
Достижение всей моей жизни оказалось таким тяжелым, что абсолютно все в этой самой жизни крушило. Даже унаследованную лавку.
– Сами?! – ужаснулась я. – Может, пастора позовем?