– А что надо было делать? – напряглась я.
Для убедительности даже понюхала, случайно втянула пару крупинок размолотой остро пахнущей специи и звонко чихнула, осыпав темной пряной пудрой пол.
Закрыв калитку на засов, я быстро вернулась в дом. В лавке с самого утра было много народу, и из торгового зала раздавался голос Ирвина, кокетничавшего с покупательницами.
– По-моему, у тебя жар, – потрогала она мой лоб.
– Почему я не удивлен, – прозвучал сквозь сон знакомый хрипловатый голос. Я резко села на лавке, не сразу сообразив, где нахожусь, и затекшее тело обиженно заныло, словно у древней старухи.
– Конечно, – засуетилась я, решив, будто уважаемому человеку не с руки наливать перечное снадобье сразу в пригоршню и размазывать перцовку по ступням. Поставила перед ним стопочку. Стараясь, чтобы не попали перечные хлопья, лекарь наполнил ее настойкой до самых краев. Я все ждала, когда он начнет разуваться и стягивать носки, но целитель что-то не торопился разоблачаться. Может, стеснялся продемонстрировать перед незнакомой девицей застарелую подагру, или что уж скрывать прозу жизни, носок прохудился на большом пальце?