— Я только посмотрю, — отрешенно пробормотала в ответ, вытягивая шею и присматриваясь к деталям.
— Что? — сердито развела руками, поражаясь мужской узколобости. И почему голодный мужик ни у кого из них не вызывает удивления, а женщина с хорошим аппетитом кажется как минимум странной? — Если бы вы вчера вечером побегали пять километров с отжиманиями, а потом на спарринге на вас бы основательно так полежала стокилограммовая командорская туша, вы бы сейчас тоже на мой бутерброд пялились… Если бы он у меня был, — тоскливо вздохнула я.
Я уже видела этот костюм. Вчера. На том загадочном брюнете, для которого танцевала приват.
Хок мелодично свистнул и, усевшись в свое кресло рядом, сложил на груди руки, приготовившись внимательно меня слушать. Я молчала, и ему, надоев изображать из себя соплю в невесомости, стало скучно.
— По какому курсу мы сейчас движемся? — не собираясь больше мусолить эту тему, я поднялась с места, собираясь вернуться в капитанскую рубку, чтобы взять на себя свои прямые обязанности.