– А что случилось с королем? – спросил Сварог.
Сварог вынесся на площадь, натянул поводья. Горячий жеребец взмыл на дыбы, но Сварог его мигом успокоил. Застыл в седле, словно собственная конная статуя, уронив поводья на луку седла, оторопело таращился на залитую янтарно-желтым сиянием ночного светила площадь – Семел-Юпитер как раз выглянул из-за туч.
Неплохо было бы вытащить сюда старуху Грельфи, но она сейчас разбирается со взятыми живьем шпионами «Черной благодати», и что-то там у нее затянулось…
Сварог пытливо присмотрелся к ней – что ж, судя по тону, ему не сегодня отрубят голову и не сегодня сошлют… Яна лежала на животе, укутанная в пышнейшие покрывала, неведомо по какому образцу сотворенные Вентордераном. Они были в одной из самых роскошных спален замка – повсюду золото, колонны из цельных самоцветов, хрусталь тончайшей работы, высокие зеркала и мозаики. Сварог эту комнату не любил, в противоположность покойному предшественнику, и, когда бывал здесь, ночевать устраивался в другом крыле, в более скромных покоях.
– Гуляйте, други, во всю широту души, а у меня тут кое-что неотложное образовалось…
– Вино, быть может, ваша светлость? – спросил Сварог, решив быть гостеприимным до предела. – Или прохладительные?