— И какую часть тела командора вы выпотрошили туда? — недобро прищурился Торн.
Перевернув исписанную красивым почерком страницу, я и не ожидала, что дальнейшая исповедь деда окажется настолько обескураживающей и шокирующей.
Камень, в общем-то, был в огород Катора, поскольку не вытащи мы его несколько лет назад с ребятами из засады, плавал бы он сейчас бездыханным трупом где-нибудь в бескрайнем космосе, а не умничал бы и не жрал бы деликатесы в лучшем развлекательном клубе Тангирры.
Рано утром, поднимаясь со Стэном в офис, я сначала обнаружила в нем непривычное оживление, а потом заметила, что сталкиваясь со мной взглядом, работники смущенно кивали и отводили глаза. Секретарь так и вовсе испуганно подскочила с места, как только мы с Гвоздем вышли из лифта, чего за вежливой и спокойной девушкой никогда не водилось.
Чувствовала себя так, словно оказалась голой посреди улицы. И хотя все находящиеся вокруг меня, за исключением Зарты, о ребенке знали, признаваться ей вслух было как-то неуютно. Вздохнув, я безысходно кивнула, и подруга, всплеснув руками, опять прижала меня к себе.
Известие о смерти деда застало меня на Циркусе. Моя команда проводила там спасательную операцию, и когда, вернувшись на корабль, я услышала, что вещает включенный Эмбером сэттэр, то, как сумасшедшая, помчалась сквозь четыре сектора на Фаэртон, чтобы успеть на похороны.