— Может, сначала все же поешь? — с теплотой во взгляде поинтересовалась Зарта. — Я заказала нам обед.
— Я вообще-то собиралась сообщить отцу ребенка, что жива… — мне, конечно, понятна была радость Мердока, вот только я ее при всем уважении к поверенному не разделяла, поскольку он даже не представлял масштаба катастрофы по имени Торн Райдэк, которая обрушится на наши головы, когда командор узнает и об инсценированной смерти и о ребенке.
— Тогда вы должны четко осознавать, что за обман ответственность разделите с Торном поровну.
— Морковка, ты это… не подходи ко мне близко, если что. Я тебя боюсь, — взъерошил мои и без того торчащие во все стороны волосы Стэн. — И пойди отмойся, несет от тебя черти чем.
— Проходите, — впустив Гилберта к себе, я расположилась напротив него на диване в гостиной, даже не сомневаясь, что сейчас меня тупо будут вербовать: сначала улещивая медом и пряником, а если начну брыкаться, то перейдут к угрозам.
Невозможно остановиться, когда желание срастись с мужчиной в один неразрывный организм, просочиться в кровь, стать сухожилиями, вросшими в его мышцы, уже больше, чем просто необходимость — это зависимость, как у наркоманов, подсевших на тяжелый скрапс.