Из всей речи Бримса Архимаг выхватил лишь одно-единственное слово, в которое вцепился точно клещ.
Дарг кивнул, что понял, и, едва парнишка отвернулся, мрачно нахмурился. День, когда Селерей должен будет принять свое предназначение и покинуть Учителя, неотвратимо приближался. И несмотря на все попытки держать с воспитанником дистанцию, сына Сохога нет-нет и царапало чувство вины. Убивая собственной рукой, посылая в смертельный бой и отправляя на плаху, он всегда оставался спокоен и тверд в своих решениях, потому как касались они либо его самого, либо понимающих на что идут воинов. Но Селерей… Судьба мальчишки оказалась предопределена задолго до того, как он успевал повзрослеть. И в этом было нечто глубоко неправильное, заведомо порочное и… преступное.
– Да, так вот… Лгут они только в деталях. Есть стойкая уверенность, что вовсе не закатники здесь отметились. Слишком серьезно их к тому моменту прижали, чтобы еще и о мести думать. Зато сами Светлые эльфы вполне могли расстараться, – продолжил Зигмунд, тяжело роняя слова. – В общем, гнилью от всей этой истории несет. Гнилью, предательством и подлостью!.. Вот только теперь нам позарез нужна расшифровка проклятия. Без нее народ не возродить. И раз так, то придется дать Длинноухим все, что они просят. Солдат, боевые машины, оружие… Даже эти проклятые Отцом бронеходы и те эльфам отдадим, если попросят.
– Льер Олег!! Пространство рядом с Источником Тьмы быстро теряет стабильность! – обеспокоенно зашептал старший из Наказующих. – Сюда кто-то ломится с той стороны… Надо уходить!
В святилище оказалось неожиданно светло и красиво. Главный и единственный зал благодаря хитрой системе зеркал словно купался в лучах Тасса, а полированный белый мрамор, пошедший на отделку внутреннего убранства, лишь усиливал этот эффект. Фердинанду даже показалось на миг, что он вернулся в Пирамиду Талака – белое сердце своего темного королевства. Похоже, М’Ллеур тоже обожали нарушать рамки и правила, куда их загоняла чужая молва.
Его напор был столь силен, что Айрунг даже растерялся. Как-то обескураженно повертел в руках обломок посоха, зачем-то осторожно пристроил его на ближайший камень и… ответил приятелю непристойным жестом тарков. И на этом конфликт был исчерпан. Олег свою жизнь и жизнь немногочисленных близких ценил гораздо выше любого оружия, и все его крики были не более чем отходняком после пережитых эмоций. Каждый ведь переживает по-своему. Он вот орал и матерился, Айрунг же хоть и молчал, но его заметно трясло. Да и немудрено, сегодня они прошли по грани. Капелька удачи, и у убийцы вполне могло получиться задуманное. Во всяком случае, будь Чимир один, то сейчас его душа уже летела бы на встречу с предками.