Бримс скрипнул зубами от накатившего чувства бессилия. И ведь все из-за проклятых Светорожденных! Тьма, как же он сейчас понимал К’ирсана Кайфата с его ненавистью к Длинноухим. Всеми фибрами души Магистр желал отомстить им за Муар, за ловушку в Долине цветов и… за потерянного друга, за Архимага.
Но приятель смотрел на вещи гораздо более мрачно.
Однако после всего увиденного Кайфат принял другое решение. И вместо штурма «по науке» сделал ставку на одну мощную атаку. атаку тем самыми Гневом, который он так трепетно сберегал на черный день и который так сильно измотал его душу. Закаленное невзгодами сердце при мысли, что К’ирсан сейчас наконец-то сбросит груз неподъемных для большинства магов чар, даже пропустило удар. Столь велика была усталость, которая до того день за днем упрямо загонялась на задворки сознания стальной волей императора Сардуора.
– Говорит, что из-за нее. Мол, оскорбление их высоких чувств, и все такое… Словно в ее спальне и не побывала половина Совета. Однако претензии у Глена возникли именно ко мне, – ответил Бримс, остро глянув на Виттора. Но тот сохранял все то же выражение вежливого удивления. – Талинда просила не убивать парня, и я не увидел причин ей отказать. Хотя… хаффов сын был настроен более чем серьезно. Подготовился к бою как надо: артефакты дорогие достал, Запретные техники освоил… Как придет в себя, надо будет узнать, кто ему со всем этим помог. Потому как в участии Талинды я сильно сомневаюсь…
– Ты про уничтожение наших следящих артефактов? Утром доложили, – ответил он. Помедлил и добавил: – Все в духе захлестнувшей мир истерии: Нолд – Зло, Нолд – предатель! Вот и коротышки не стали выделяться и поддались общему настрою. Или, точнее, воспользовались удачным случаем – им наш надзор всегда поперек горла стоял.
– Ах вот вы где, твари! – опять гаркнул грасс Согнар и метнулся к еще двум замеченным «невидимкам».