Да уж, нервы у меня тоже не железные, так что я явно перегнул палку. Дикий ожег меня яростным взглядом, но появившаяся за мной туша Снежного Медведя, которого я буквально почувствовал спиной, остудила пыл разведчика.
В три стремительных шага я подошел к бывшему помощнику и сгреб его за рубаху на груди. Мне важен был его взгляд. Если увижу там хоть каплю раскаяния, то просто не стану ему ничего делать, а если…
– Меня так называла бабушка, – вздохнула мой архиятр, но быстро успокоилась и даже вымученно улыбнулась. – Но вы тоже можете меня так называть.
Дикие озадаченно нахмурились. Похоже, я опять сделал что-то неожиданное.
Перед рассветом гул тихих голосов все же поборол мою сонливость, так что мне посчастливилось наблюдать эпическую картину. Из предрассветного тумана, словно дядька Черномор, выплывал Утес. Глава штурмовиков не согласился снять с себя доспехи и, несмотря на то, что на плоту он находился в одиночестве, его фигура наполовину погрузилась в воду. При этом Утес имел вид лихой и отважный. Ну, это, скорее всего, потому что его лицо скрывал шлем.
– Так, – деловито осмотрел он кучу покореженных пластин, – нужно срочно вернуться к вашим воинам и снять мерки. Уж я расстараюсь, чтобы броньки вышли на славу.