— Успею, — говорю я, оглянувшись на большие круглые часы, висящие на стене над классной доской, — она не длинная.
Психолог До, не понимая происходящего смотрит на всё круглыми глазами, сжимая в руке выписки из медицинской карты ЮнМи.
ХёБин плюхается назад на свое место и, взяв со стола свою кружку, делает из неё большой глоток.
— Ну да, это она. Пак ЮнМи. Но как она оказалась в Кирин?!
Ещё? Хм… Почему бы ещё что-то и не сыграть? Хотя, конечно, лучше бы этого не делать… Вдруг ещё повторю чьё-то местное бессмертное произведение, назвав его своим? Некрасиво получится. Но хочется. От удивлённых взглядов группы и сонсен-нима у меня кураж. Есть желание «курощать» и валять дурака дальше. Тем более, что музыка просто сама летит из-под пальцев. Давно я с таким удовольствием не играл! Что исполнить? Ммм… Вольфганг Амодеевич Моцарт, может — Вас? Вашу чудную «Соната для клавира». Техничную вещь, которая сразу показывает, у кого, как, и откуда именно, руки растут… Вещь, с которой мне пришлось немало побиться в своё время, но так и не достичь желаемого результата. Однако, сейчас у меня стопроцентное ощущение того, что я её — сыграю. Почему бы не дать этому миру услышать произведение гения, про которого как-то сказал другой гений, Чайковский — «Моцарт есть высшая кульминационная точка, до которой красота досягала в сфере музыки».
— Чрезвычайная ситуация? Какая ещё?… Сами и виноваты! А школьному психологу вообще нужно руки оторвать за такое! Короче, СокГю. Это твоя работа, ты её и делай! Не понимаю, зачем ты мне с этим звонишь? Мне сейчас некогда.