— Может, и заслужил, — не спорила та. — Ночью по надобности вышла я в коридор, кочергу еще прихватила, ты же знаешь, заедает у нас задвижка в том самом помещении. Ну вот, иду, значит, кочерга в одной руке, свеча в другой, на втором этаже смотрю, шебуршит кто-то у твоей двери, да не один, — двое татей было. Я прикрикнула, кочергой замахнулась, один по лестнице побежал, другой на меня двинулся. Я как его рассмотрела, чуть не сомлела от ужаса: голова паучья, Глазьев немерено, а изо рта жвалы торчат. А дальше как в тумане. В себя пришла, когда на полу страховидлу эту кочергой добивала. Писк, хруст, кровища вонючая во все стороны брызжет, а вокруг огонь трещит. Я-то свечу выронила, чтоб кочергу двумя руками сподручней держать, от огонька свечного занавеси коридорные занялись. Хорошо еще, я не молча свирепствовала, орала в голос, так что всех перебудила. Получилось, выйти-то все успели, не сгорел никто. Гришка к тебе кинулся, не знал, что тебя нет еще, я за ним, тут балка рухнула, поэтому мы твой сундук к внешней стене двинули, он же тяжелый, но двигался просто.