Уже в приемной я развернула пакеты. В увесистом оказался еще теплый каравай, ломоть ноздреватого сыра и кус буженины, а в другом — новенький, с иголочки, черный мундир.
— Евангелина Романовна Попович, — ответила я.
Секретарь — Ольга Петровна, надо запомнить! — потеснила меня к двери. Мамаев улыбался. Возможно, этот раунд все-таки останется за мной?
До Мокошь-града весь вагон первого класса был в полном моем распоряжении, никто из его пассажиров на свои места так и не вернулся. Только минут через двадцать после того, как мы сделали еще одну незапланированную остановку и чардей со своим пленником сошли с поезда, в вагон явилась неприветливая гнумская барышня с ведрами и шваброй, которая споро подмела все осколки и протерла все поверхности мягкой тряпицей.
— И почему именно его высокопревосходительство?
Начальник скорбного дома передал Зорину большой ключ с коваными завитками.