Перфектно… И что мне это дает? Ровным счетом…
— А вот это славно, — сказал Юлий Францевич и поднялся с места. — А то я, знаешь ли, грешным делом подумал, что новая барышня в приказе тебя примется окучивать. Суфражистка свободных взглядов, да еще и умна, против такого, думал я, старик, моему Семушке не устоять. А она, вишь, решила на нижестоящую должность разменяться. Молодец девчонка, хвалю.
Подавальщица присела в книксене, я тепло ее поблагодарила, назвав по имени. Я помнила, что зовут ее Глаша. Маменька всегда говорила, что для любого человека звук его имени — самый сладкий в мире.
— Как искать будем? Оберегов на ней наших нет.
— Он же злой как черт, начальник наш, — продолжила Ляля.
— Господин Зорин телефонировал доктору, который пользует семью Петуховых, и выяснял, не было ли в этом благородном семействе неких душевных хворей и последующего чудесного от них излечения.