— А могут ли господа великие чардеи для своей приказной пустышки пояснить, что именно им понятно? — проговорила я неприятным голосом. — Мне немножко обидно, что меня втемную используют. То есть я, конечно, не против и в вашем распоряжении, но хотелось бы осмысленно ваши приказы исполнять.
— Да какие родители, — Ляля усмехнулась, на этот раз грустно. — Сирота я. У дядюшки в приживалках живу, все никак не соберусь отдельные апартаменты подыскать. А двадцать пять годков мне еще весной исполнилось, сама себе хозяйкой стала.
— Так себе райончик… Ну ничего, мы что-нибудь на месте сочиним. Ваня, пакуй неклюда, нам выходить скоро. Гнумы и так ворчат, что от графика отбились, так что у нас на высадку всего минут пять будет.
— Что за балаган? — строго спросила я, подтягивая на груди ворот нижней рубахи, ибо беседовать изволила неглиже. — Камнями еще швыряешься. Поднимайся, я через минуту готова буду.
— То, чем я после службы занимаюсь, никого тревожить не должно.
Кстати, о женщинах. Пришло мне на адрес приказа приглашение посетить закрытое заседание мокошь-градского клуба суфражисток. Я слегка робею, но думаю пойти, посмотреть на столичных своихидейных сестер. Говорят, графиня Головина на те заседания наведывается, и некоторые другие фрейлины.