— Мне весьма льстит ваш, госпожа Попович, энтузиазм. Но позвольте узнать о цели ваших странных маневров.
Явление мое обер-полицмейстеру было тем более эффектным, что в спешке я слегка запнулась о край ковра и, чтоб устоять на ногах, ухватилась за плечо шефа, который сидел ко мне ближе всех. Даже сквозь ткань сюртука пальцы мои ощутили жар, и вовсе не любовный, а… Шеф горел, как в лихорадке.
— Клотильда! — Я повернула голову в ее сторону. — Это же ты сделала?
— Ваше благородие, не извольте гневаться, тут к вам человечек один просится. — Дневальный отодвинулся и впустил в кабинет нищего одноногого калику. — Говорит, дело чрезвычайной важности, нашей Евангелины Романовны касаемое.
Я провела рукой по скатерти, что-то зашуршало. Под плотной тканью обнаружилась давешняя газетка со статьей про пауков-убийц, а там у меня еще некрологи и объявления о свадьбах не читаны, поэтому я развернула газетку на столе и косила в нее одним глазом, не забывая принимать участие в общем разговоре хмыканьями и подхмыкиваниями.