Пока чародеи завершали арест, я быстро прошла сначала в туалетную, где обнаружилась вполне живая, но без чувств, андалузская прелестница, рот которой был, как кляпом, закрыт рыжим париком, а затем в смежную комнату, оказавшуюся спальней. Эльдар, спеленутый в кокон липкой паутины, едва дышал.
— Да нет, — Крестовский отвечал уже без раздражения. — На удивление покладисты нынче наши гнумы. Даже предлагают нам какие-то билеты по новому чудесному сказочному маршруту вполцены.
— Поэтому решил тебя здесь подождать. Да вот только Лукерья Павловна меня в твой нумер не пустила, сказала, рылом не вышел!
— Не горячись, Гелюшка, — попросил Зорин. — Опять плохо станет.
— Да знаешь. Про нее часто в газетах пишут. Прелестнейшая графиня Г.
Я поправила на переносице очки и откашлялась. Гнум посмотрел на меня, поклонился. Признаться, барышней иногда быть довольно выгодно.