Семен чуял магию, сильную, страшную, чужеродную. Он прикрыл глаза, восстанавливая в памяти все, что он уже успел увидеть на месте преступления.
Хористочки молча переминались с ноги на ногу.
— Добавьте льда, — велело начальство, не открывая глаз.
— Семушка не говорил, значит, у нас еще артефактище.
— Потерять сейчас Попович мы себе позволить не можем. И дело даже не в ее странных талантах, а…
— А я тебе, рыжик, колечко купил, — прошептал он слабым голосом.