– Много чего. Оч-чень я тебе скажу интересные комплименты! А сам-то ты что совсем своих снов не помнишь? Вас же наверняка учили их запоминать на сновидчестве!
И, постепенно, Олег начал ощущать и понимать. Это действительно была Песня. Песня без слов, песня одинокой флейты, провожающей в дальний путь душу молодого и смелого мага погибшего в бою. Но в песне была и надежда. Душа не погибла. Пройдет какой-то срок, и в шуме кроны молодого дерева, гуле штормящего моря, или крике новорожденного ребенка ты сможешь услышать знакомое: «Привет, Ариох! Что нос повесил? Снимай его с вешалки, и пошли в трактир!» – надо только слушать… Слушать очень внимательно.
То, ради чего разыгрывалось представление, обычно начиналось после того, как из сгустившейся по углам тьмы начинали доноситься отдаленные голоса, молящие о пощаде, стонущие в муках, или изрыгающие проклятия, но до того, как каждый из присутствующих начинал слышать тихий, вкрадчивый голос, сулящий исполнения любых желаний за сущий бесценок – проданную душу. (К этому трюку Олег прибег лишь однажды, – в небольшом городке под названием Мерира, и больше использовать его не рисковал. Когда один из присутствующих мужчин, вместо того, чтобы выпить вина, упасть в обморок или зажать уши, как поступили большинство присутствующих, ответил согласием, в обмен на смерть какого-то своего врага, Олегу стоило гигантского труда удержать в себе демона, готового немедленно броситься исполнять это желание).
Повернув ухо, Эллеар старательно прислушивался, ожидая ненавистного звука человеческих шагов, однако тюремщика все не было.
– Да. – Коротко ответил Олег. На самом деле у него была еще целая куча вопросов, но озвучивать их он счел насколько несвоевременным. Было похоже, что маг, выяснив все интересующие его вопросы, теперь спешит вернуться к прерванному появлением Олега занятию. По крайней мере, взгляд господина Альфрани все время возвращался к постепенно разгорающемуся и вновь начинающему пульсировать магическому кристаллу.