Два дня для меня были тогда целой вечностью, но отказать ему я почему-то не смог.
– Убей юки-онну Ичи-куна. Ублюдком я сам займусь.
– Тихо, я сказал!!! – не дал бармен разгореться новому спору. – Десятерых потянешь? – обратился он уже ко мне после небольшой паузы, во время которой грозно осматривал зал.
– Уверен, он понимает это. Но банальную месть это не отменяет. Он бы нагадил любому человеку, а в этом случае еще и попался тот, кто его пленил.
Подойдя к сыну, бабушка села на колени и, не выдержав, заплакала.
– Да с какого… – запнулся я. Не стоит ругаться. – Не верю, что против меня ополчится весь мир.