И вдруг в свете угасающего тростника и слабом отсвете первой зари я увидел, что спины новых атакующих быстреек имели пепельно-серый цвет.
На закате над рекой встает туман. Мглистые полосы и клубы; при виде их сердце мое начинает биться сильнее, но это просто вечерние испарения. Нет резкого понижения температуры, нет галлюцинаций.
– Завтрак. Ты дашь огонь, я дам пиво, ветчину и хлеб.
Камень снова свистнул в воздухе, и сторожевая башня моего поселения разбрызгалась облачком сухой глины.
Мастер Зверей обучал каждого из нас отдельно, будто свирели разговаривали тайными языками, которые понимали лишь мы и наши зверики. Впрочем, полагаю, так оно и было.
Не сумел бы сказать, сколь долго это продолжалось.