Есть и плохие стороны. Порой ускорение реакции не слишком удобно. Когда гиперадреналин попадает в кровь, можно пробить рукою дверь, которую лишь хотел открыть, и при этом сломать себе кости. Звуки занижены на несколько октав и плохо различимы. Не дай бог в таком состоянии хлопнуть в ладоши. Можно обрезать себе пальцы, просто ухватившись за шнурок.
Я слезаю с коня и обхожу руины, оглаживая поверхность скалы. Она монолитна. Никаких следов обработки, никаких стыков. Словно лава миллионы лет формировала эти фигуры гигантов, поверхность дороги и тросы, что некогда соединяли тоскливо протянутые руки. Теперь их навсегда разделила река и они никогда не встретятся.
– Благородный император, кай-тохимон клана Журавля, последний правитель династии Тенджарук, вот последний приказ твоего отца. Он звучит: ты не можешь умереть.
Они побежали вдоль ручья. Потом на другой берег и вниз по долине. По скользким, влажным скалам, едва видной тропкой. Конь Гьяфи запаниковал. Храпел, танцевал и издавал дикие визги. Моряк некоторое время сражался с ним, понимая, что все стоят и смотрят на него с осуждением, потом набросил животинке плащ на голову и повел ее, спотыкающуюся, в конце короткой цепочки.
Чудесно. Я ем сосиски в соусе барбекю с кукурузой, выпиваю изрядную часть ракии. Ядран получает большую порцию раскрошенных сухарей, а потом отправляется искать что-то похожее на подножный корм. Не знаю, что найдет: судя по зубам, он всеяден, а то и хищник.
Погано обработанная монета мало пригодна для жонглирования. Я вращаю ее между костяшками пальцев и приказываю ей кувыркаться к мизинцу и назад. Это одно из упражнений, которое, повторяемое до изнеможения, по мнению Левиссона, готовило меня к обучению драке на ножах.