Главный зал напоминал оранжерею. Лианы вились по полу и стенам, а на противоположном конце стола в большом резном кресле сидел Скифанар Деревянный Плащ. Плющ оплетал его руки, входил под сгнившую кожу, обвивал кости и двигался вокруг головы.
Я прочел миллионы книг, действие которых происходило в сказочных мирах, пребывающих, как и мой, в псевдосредневековье. И везде можно было войти в корчму, кинуть на стол монету и крикнуть: «Корчмарь, пива!» Мне всегда хотелось так сделать.
Двери отворились с пугающим грохотом, который раздался в его ушах, словно протяжный рык грома. Засов треснул, но не распался; удар вырвал крюк, за который он заходил, и выстрелил им внутрь помещения. Вуко убрал ногу, чтобы удержать равновесие, одновременно тревожно проверяя состояние сухожилий и мышц. Казалось, что все в порядке.
Я сижу в той же корчме, что и до того. Дома прилегают один к другому, застройка побережья идет одной линией.
– Но ты заплатил половину тигрика. В том трактире напитки дешевле. За те же самые монеты кроме напитка мы получили бы еще по тыкве пряного пива.
Он подскакивает ко мне, прижимая уши, и, визжа, танцует вокруг, сует башку мне под мышку, едва не опрокидывая; но я вижу, что это радость, а не гнев, и мне стыдно.