На двадцати пяти процентах жизни лич сделал ход конем и превратил всю площадь в лавовое озеро, к счастью, неглубокое. Жора каким-то чудом опять умудрился вовремя запрыгнуть на куб, а я, оказавшийся от спасительного камня достаточно далеко, бросился к нему огромными прыжками, страшно матерясь и судорожно употребляя склянки с жизнью.
Отвлекшись от сети и почитав немного самоучитель по языку мертвых, я в конце концов заскучал и выбрался на улицу. Здесь дух поселения давным-давно навел идеальную чистоту, рассадил газончик и выложил камнем дорожки.
Скорлупа яйца пошла трещинками, на стол посыпалась труха… А затем яйцо как-то само собой развалилось на груду скорлупок, обнажив скрюченное в позе эмбриона существо.
И решительно зашел в первый попавшийся дверной проем. Все равно ведь в городе никого нет, если верить заклинанию.
Стража у входа окинула меня скучающими взглядами, но ничего не сказала. Наплыва желающих разбогатеть вокруг тоже видно не было — похоже, или король слишком взвинтил цену на посещение, или же запасы мифрила совсем истощились. В конце концов, второй вариант вполне логичен — иначе было бы слишком жирно для одного отдельно взятого государства.
«На свой посмотри, днище. А ТС — тот еще задрот, раз в топ вылез. Небось, школу прогуливает постоянно.»