Я, конечно, мог составить этот каталог. И артефакты мог все распознать. Вот в этом-то и была засада. Я мог описать предмет, о котором никому ничего не известно. И сразу возникнет вопрос – а откуда я это знаю? А вопрос возникнет. Если капитан надумает продавать артефакты, то консультировать покупателя будут специалисты по артефактам, а они сразу это заметят. А чтобы не возникло такой ситуации, мне придется долго и нудно определять, что известно о каком-то артефакте, а потом уже его описывать. Да и не было там ничего интересного. Я, конечно, всех артефактов не просматривал, но и то, что видел, навевает только грусть. Карандаши, батарейки, ученические сумки и тому подобное. Видно, археологи наткнулись на разрушенную древнюю школу.
– Это да, живой он им не нужен. Хорошо, деньги его семье передам. Куда и на чем полетишь, нам говорить не надо. Мало ли что. Но сегодня тебе лучше покинуть станцию. С наложницами что делать?
И меня отпустило. Ненависть никуда не ушла, но она уже не грозила взорвать меня изнутри. Большая часть ненависти куда-то все-таки ушла. И в тот же миг в левой полусфере мигнул и пропал силовой щит неизвестного корабля. Я увидел чужой корабль – это была какая-то хитро перекрученная призма.
– На связи капитан. Ник, огонь по левому фрегату, Дин, огонь по правому. Я беру крейсер.
– Не знаю. Но знаю одно – если агент и полетит с нами, то вернуться он не должен. Во время похода он все разнюхает.