– Заткнись! Это маг! – Обернувшись к Песту, он уже обычным голосом добавил: – Не сердитесь. Он не знал, а без плаща вы не выглядите внушительно. Может, осмотрите второго?
– Твой-то наставник может по любой стихии телепортироваться. Кстати, а ты знаешь, как он это делает?
– Ох и горазды вы, мужичье, шкуру живого медведя делить! – Старуха подалась вперед, явив свое сморщенное лицо под свет лампы. – Слушай меня, старшой, и вы, главы родовы, слушайте. Сейчас будет шестая зима Песта. Ежели он до следующей зимы камень ипритовый не сдвинет, то грош его дару цена! Не возьмут его туда! Ежели сдвинет, то вот! Все, что есть, отдам, но только после того, как он клятву даром своим произнесет, что сюда вернется и наместным магом здешним будет.
Маг обернулся и ухватил не понимающего ничего Песта за шиворот. Он оторвал его от пола и тут же, вместе с ним провалился обратно в деревянный пол. Во все стороны полетели брызги из древесины, словно они не в пол провалились, а в воду.
В небольшой аудитории, больше похожей на оранжерею, перед группой молодых магов жизни выступал немолодой мужчина с взлохмаченной головой. Его мантия также была зеленой, а глаза мечтательно закатывались. Он стоял перед столом, на котором разместились двадцать четыре цветка в горшочках. Цветы настолько бледные, что даже листья казались полупрозрачными.
– И тебе не хворать! – прокаркала старуха. – Не стой в дверях. Проходи и за стол садись.