– На дорогах лихого люда хватает, а уж одинокого ходока им раз моргнуть, прирезать. Так, может, он еще ноги унести сумеет. А его отправили, ибо пришлый он, из лихого люда, но смертью не пачканный. Да и долг живота у него. Перед Акилурой живот в долгу держит он. Она его, раненого, выхаживала и сказала, что проклят он. Родовым проклятьем проклят. Не может он наследников иметь. Вот и послали его в городище. Судачат, что сам вызвался… – Рунок отвел взгляд от окна, где Пикард, переобнимавшись со всеми, пошел прочь от селения. У крайнего дома он остановился и, обернувшись, поклонился в пояс, достав рукой земли и прихватив щепотку. Выпрямившись, он посыпал голову землей и, развернувшись, пошел прочь от села.