– Доброй ночи всем присутствующим! Надеюсь, я тебя не потревожил, сестренка! – громко и развязно приветствует он Ульрику. – Тебя и того господина, ради которого ты торчишь в этой развалюхе, вместо того чтобы блистать при дворе!
Что же, пожалуй, Ульрика права. На ходу натягивая штаны и сгребая остальную одежду и оружие, я прячусь в небольшой комнатке, смежной со спальней. Ульрика тем временем набрасывает на себя нечто вроде халата и собирается выйти со свечой в руках, когда дверь распахивается и в комнату вваливается молодой ярл Юленшерна собственной персоной. «А он изрядная свинья!» – приходит мне в голову мысль.
– Ну что вы, дядя. Сигизмунд – тот вообще, как оказалось, ни при чем.
Придворный пытался заставить его молчать, но, наткнувшись, на мой взгляд, присмирел.
– Эй! Православные! Ну-ка расступись! – командую я.
– Это вам капитан захваченного пинаса рассказал? Ну тот, которого вы, в отличие от рядовых матросов, не сдали в крепость.