– Про какого генерала вы толкуете, сын мой?
Скинув оцепенение, я бросился к нему. Увы, помочь ему не мог уже никто: князь Дарлова Георг Померанский умер мгновенно. Лицо его было изуродовано, и я накрыл его платком. Положив на плащ, слуги потащили безжизненное тело в замок. Я же пошел к «тетушке» Агнессе сообщить дурную весть. Услышав о случившемся несчастье, она едва не упала в обморок. Не ожидал, однако, такой чувствительности. Хотя, здраво рассуждая, пусть дядя был ей не лучшим мужем, но без него ей будет еще хуже.
– И откуда только такие подонки берутся? – саркастически воскликнула она.
– Последнее время зерно сильно подорожало. Еще десять лет назад на амстердамских биржах давали за ласт не больше тридцати талеров, а в мой последний рейс зерно ушло по шестьдесят. И это не предел – полагаю, в ближайшем времени цена поднимется до семидесяти и выше.
– Я немедленно пишу письмо господину Оксеншерне!
– Я рад, что нам удалось обо всем договориться, – тихим голосом проговорил Карл. – А теперь я устал и хочу спать, ступайте, Иоганн.