Наконец последний чёрный крючок не выдержал. Извивающийся глубок спутанных чёрных нитей отчаянно бился в незримом, но прочном садке. Тавино лицо вновь порозовело, дыхание стало ровным и глубоким. Рана на ноге, конечно, осталась – но теперь это была просто неопасная и неглубокая рана, оставленная не вражьим оружием, а скальпелем врачевавшего лекаря.
Этлау стоял, высоко подняв руки, и, как видно, нападавшие уже понимали, что это значит, – в инквизитора не полетела ни одна стрела и ни один солдат не пересёк незримой границы.
«Помогите мне!» – мысленно попросила Клара. Друзья-чародеи откликнулись быстро и дружно, тёплый поток Силы ворвался в сознание волшебницы, теперь можно было попытаться выяснить всё, что нужно, с земли…
Перчатка, разумеется, не ответила – да и как бы она смогла? Однако Императору почудилось слабое движение, на самой грани доступного его чувствам – слабое движение Силы, которое очень хотелось принять за молчаливый кивок.
Медленно, шаг за шагом, Император тянул Агату за собой из пропасти небытия; и всё это время перед его мысленным взором неспешно шагала белёсая фигура. Император видел, как она, эта фигура, зачем-то выломала себе посох, ещё более усилив своё сходство со стариком.
Император выслушал рапорт командовавшего заставой урядника. Всё спокойно, ничего подозрительного не отмечено, на прошлой неделе ещё трое молодых парней пришли, чтобы вступить в стражу…