– К господину Витштейну, – произнес он с явственным ирландским акцентом, а когда портье открыл журнал, представился: – Линч. Шон Линч.
– Отлично! – улыбнулся я и, стараясь не шуметь, приподнял лампу и придавил ее основанием пару сотенных банкнот. А потом, повинуясь некоему наитию, взял из мусорной корзины один из смятых листов.
Но фрейлина ждать не намеревалась и вытащила из ридикюля небольшой стеклянный пузырек, по самую пробку заполненный маленькими серыми таблетками.
– Драть! – выдохнул я, обессиленно развалился на сиденье и рванул ставший вдруг слишком тугим ворот сорочки.
– В «Три листка», разумеется! Расспросим персонал. Этот Смит жил там две недели, с кем-то общался, куда-то звонил. Попробуем выяснить, кому он отдавил любимую мозоль.
– Ты говорил с кузиной? – перебила меня Лилиана. – Почему ты никогда не рассказывал о своих родственниках?