– Закройте лицо ладонями и скажите: «Боюсь! Боюсь!»
– Я пригласил вас… – начал он и запнулся. – Лучше прочтите! – он придвинул мне свиток.
Я подбросил «светляк» и стащил с головы капюшон. Яркий свет залил прихожую. Толстяк заморгал глазами. Воспользовавшись этим замешательством, я шагнул ближе и вытащил из-за его пояса пистолет. Оружие выглядело непривычно, но я не стал его рассматривать – потом. Сунув пистолет за пояс, я отступил и скрестил руки на груди. Получилось театрально, но сейчас это было к месту. Иззи тем временем проморгался.
По краям вывески красовались две перекрещенные шпаги и пара пистолетов в таком же отображении. Надпись между рисунками имплант перевести не смог. Судя по буквам, здесь использовали классическую латиницу (интересно, откуда она взялась?), но сам текст… Сплошные дифтонги и шипящие – язык сломаешь. Я толкнул дверь. Задавленно брякнул колокольчик, и я оказался внутри небольшой комнаты, перегороженной высоким прилавком из потемневшего дерева. Им же были отделаны стены, которые сплошь покрывали развешенные на крюках шпаги, палаши, тесаки, пистолеты и прочий металл, предназначенный резать, колоть, рубить, а также убивать людей на расстоянии. В лавке пахло пылью, старым железом и ружейным маслом.
– Необязательно. У каждого зверька свой вкус. Многие любят молоко, некоторые – сырые яйца. Миранда предпочитает печенку.