И заговорщики. Лисетт – последняя остановка перед столицей. Суду все ясно.
Я заложил пальцы за пояс (совершенно случайно мои ладони оказались рядом с рукоятями пистолетов) и улыбнулся.
– Говорят, в Глене делают лучше, – сказал я, разглядывая кремневый пистолет.
– Заперлись, сучьи дети! – плюется Родж. – Не хотят открывать. Что делать? Брать приступом?
Проснулся я ночью от непонятного шума. Он доносился из-под кровати. Там кто-то шипел и ругался сквозь зубы. Я сел на постели и включил бра. Диодная лампочка высветила очаровательную попку. Та двигалась вдоль края кровати, вызывая непреодолимое желание ее погладить, что я немедленно и сделал. Попка замерла.
– Вы странный человек, мастер, – сказал он, пряча кошелек. – Присядьте!