– Держитесь, друзья, – негромко произнес старый маг, – Сейчас станет еще тяжелее.
– Прошу слова, – буднично сказал великий волшебник.
Лицо Императора исказилось. Никогда не думал, что мысль может причинять такую боль. Усилием воли он заставил злое воспоминание на время отступить – хотя, конечно же, знал, что оно все равно вернется.
Однако она ошиблась. Чародей использовал те мгновения, пока Тави копила мощь для второго удара, не для собственной атаки, а чтобы послать сообщение своим. Тави уловила его общий смысл, но ни сбить с курса, ни исказить послания уже не сумела.
Она не успела понять, откуда взялась эта острая, непереносимая, раздирающая боль между лопаток. Страшный, весь покрытый черной кровью, меч Императора высунул стальное острие из груди Агаты, с легкостью пробив доспех и сзади, и спереди.
Сулле, второму легату и командиру манипулы арбалетчиков, достаточно было одного едва заметного кивка головы повелителя.