— Что ты, дорогая. Просто дверь, знаешь ли, здесь такие двери...
Я уже опаздывал на четверть часа. От двери я еще раз оглядел всю комнату. Только теперь я заметил закрепленную вертикально у стены складную койку — ее заслоняла развернутая карта Солярис. За картой что-то висело. Это был карманный магнитофон в футляре. Я вынул аппарат, футляр повесил на прежнее место, а магнитофон сунул в карман. Судя по счетчику, почти вся кассета была использована.
— Хэри, — упрямо, как осел, начал я снова, — магнитофона на полке нет.
— Иначе говоря, ты знал. — Я невольно повысил голос.
Я съежился от ее голоса. Уже несколько часов я не спал, всматриваясь в темноту. Я лежал, чувствуя себя одиноким, не слыша даже дыхания Хэри, забыв о ней; в спутанном лабиринте ночных мыслей, призрачных, полубессознательных, все приобретало новый смысл, иное измерение.
— Крис, кем бы я ни была, я не маленькая. Ты же обещал. Скажи.