– Глыба, остаешься здесь, засядь вон в тех кустах, сторожи технику. Остальные за мной.
Так что о некоторых подробностях стоит умолчать. Не хватало еще, если сочтут психом.
– На шестой день моего пребывания здесь я попал в крутой переплет. В меня выстрелили из гранатомета, от голеней пара костлявых палок осталась. А теперь ковыляю на своих двоих, пусть и прихрамываю. Другу моему вообще ногу оторвало, он лежит сейчас в больнице, ему ее восстанавливают, скоро будет как новая.
Не самое приятное испытание для потрепанных нервов.
Карат едва успел присесть, прикрывая лицо опустевшей трубой – в бронежилет с силой ударил некрупный осколок, над головой пролетела бешено сгибающаяся и разгибающаяся лапа. Это сверху они казались тонюсенькими, а на деле в основании как полтора бедра не самой худой женщины.
Но если стрелок не там, то должен себя выдать. Обязательно должен. Винтовка не из слабеньких, судя по тому, что легко прошила нагрудную пластину бронежилета Русского. Защита там не из самых серьезных, но и совсем уж чахлой не назовешь. Хоть пламегаситель ставь, хоть прибор бесшумной беспламенной стрельбы, а все равно полностью скрыть последствия такого выстрела вряд ли получится. Тем более что в Улье проблемы со снабжением, а под бесшумную стрельбу требуются специальные боеприпасы.