Кариффа улыбнулась чуть заметно, уголками губ, намекая, что разгадала и оценила мою уловку. Я знаю, что ты знаешь, что я знаю… Игра, древняя, как мир. Вернее, как любой из миров. Земля, Эргор — разница невелика, везде одно и то же.
Не знаю уж, какие слухи по этому поводу здесь ходят, но радости было мало, это точно. Решив поддержать местных сплетников, тяжко вздохнула и согласно прикрыла глаза.
Детство и юность. Звонкий мамин смех. Сильные руки отца, уверенно подкидывающие восторженно визжащую меня высоко-высоко, к голубому небу. Наш уютный, наполненный счастьем дом. Известие об аварии в далекой чужой стране, в одночасье отнявшей родителей. Суждено мне еще хоть раз когда-нибудь склонить голову перед их могилами?
В первое мгновение в душе вспыхнуло раздражение, смешанное с глухой злостью и нелепой обидой.
Но вместо сиятельного появилась Кариффа с несколькими девушками. Почти не реагируя на их действия, позволила отвести себя в ванную, вымыть, переодеть, отказалась от ужина и, не сдержав протяжного стона, упала на мягкую кровать. Практически на лету уплывая в сон, умудрилась еще глотнуть какой-то горьковатой жидкости: «Мэтр Гарард велел непременно выпить». Последней связной мыслью было: «Если Крэаз явится ночью требовать… да хоть чего-нибудь требовать, ждет его большой облом в виде моего ни на что не реагирующего бесчувственного тела». Но сиятельный, судя по всему, не соизволил больше заглянуть.
— Это безумие. Безумие, сладкое, как яд джвара.