— Нет, — хмыкнув, остановила мой вдохновенный поток старуха. — Все было совсем не так. Игерд на самом деле увидел и действительно возжелал. Но он не давил, не требовал, не заставлял. Поговорил с отцом, настоял на нашей встрече и стал рассказывать, какая жизнь ожидает наиду в его доме. Роскошные покои, изысканные наряды, великолепные драгоценные уборы, послушные слуги. Крэаз искушал, завлекал, соблазнял… Мы жили небогато. Да что там лукавить, почти бедно. И я не выдержала — дала согласие. Тут же, при свидетелях. Хотя отец уговаривал не торопиться, подумать хотя бы немного. Так что я не Адельвен, сама выбрала свою судьбу. Без принуждения, добровольно. — Она неожиданно сжала в кулаки руки, до этого расслабленно лежавшие на столе, и горько добавила: — Только вот сиятельный господин, заманивая, запутывая доверчивую девчонку, ничего не сказал об оборотной стороне существования наиды — о боли, безразличии ко всему, медленном угасании. Отец не успел предупредить. А сама я почти ничего не знала. Слишком неискушенной тогда была, для другой роли родителями воспитывалась.